В последнее время активно обсуждается судебное разбирательство дела Рузанны Балаян, где арбитражный управляющий оспаривает законность сделки по приобретению недвижимости в 2001 году, что произошло за 18 лет до объявления должника банкротом.
В начале 2000-х, группа лиц осуществила продажу жилой площади в столице Рузанне Балаян. В контексте процедуры банкротства Гагика Балаян, брата мужа Рузанны, финансовый управляющий выдвинул предположение, что на самом деле квартиру купил должник, а Рузанна лишь формально значилась как владелец.
Суд первой инстанции, с которым согласилась апелляция, отклонил требование ФУ. Но окружной суд вернул спор на новое рассмотрение.
После повторного рассмотрения дела, суд первой инстанции принял сторону управляющего, решение которого поддержали и вышестоящие инстанции, постановив вернуть недвижимость в конкурсную массу Гагика Балаян.
Вскоре дело было пересмотрено, и коллегия вынесла вердикт: отклонить иск. Общественность с нетерпением ожидает обоснования решения, однако предполагается, что основанием для отказа послужило применения срока исковой давности.
Сторонники оспаривания сделки утверждают, что важно различать мнимые и симулятивные сделки, тогда как защитники сделки от оспаривания убеждены в том, что оспаривание сделки спустя 23 года после ее заключения недопустимо.
В центре этих дискуссий стоит вопрос о правовой определенности: практика должна быть прозрачной и предсказуемой для всех сторон сделки с момента ее заключения.
Балаян подала жалобу в ВС. Начальный отказ Верховного суда в удовлетворении жалобы Рузанны был пересмотрен после того, как заместитель председателя В С Ирина Подносова учла аргументы заявителя и направила дело на дальнейшее рассмотрение в Экономическую коллегию.
Наблюдается тревожная тенденция к увеличению сроков исковой давности: изначально закон о банкротстве допускал оспаривание сделок, совершенных за три года до объявления банкротства; затем этот период был увеличен до десяти лет, учитывая не только специальные банкротные, но и общие гражданские основания. Теперь возникает вопрос о целесообразности оспаривания сделок, заключенных за 18 лет до банкротства, что, по мнению нашей редакции, не должно становиться частью банкротной практики.